Hi-Tech

Переломные моменты наций в кризисе и что с ними делать: ключевые идеи из книги «Переворот», которую советует Билл Гейтс

Она посвящена тому, как нации справляются с кризисами в своей стране, что представляют собой кризисы и какие стратегии помогают их преодолеть. Редакция MakeRight.ru рассказала для vc.ru об ещё не вышедшей на русском языке книге «Переворот» Джареда Даймонда.

В закладки

Книга Джареда Даймонда является бестселлером № 1 Amazon в разделе «насилие в обществе». Билл Гейтс включил «Переворот» в свой список книг, рекомендованных к прочтению летом 2019 года.

Его интерес к истории и географии не случаен, поскольку детство и юность пришлись на самые бурные годы ХХ века, включая Вторую мировую войну. Джаред Даймонд — уникальная личность.

Даймонд заметил, что каждый из этих друзей живет совсем не так, как другой, и это зависит от страны проживания. Кроме того, во время аспирантуры он несколько лет провел в Европе, изучил несколько европейских языков и свободно общался с друзьями из Финляндии, Германии, Югославии.

Но когда у него родились сыновья, он задумался о том, какое будущее их ожидает, в каком мире им придется жить. Долгое время после окончания аспирантуры Даймонд был исследователем-физиологом, а параллельно занимался орнитологией, изучая пернатых обитателей Новой Гвинеи. Так пробудился его интерес к истории и географии.

В новой книге «Переворот» Даймонд ищет ответ на вопрос, как нациям удается благополучно выйти из кризиса, какие стратегии в этом помогают. Он стал известен широкой публике благодаря своим книгам «Ружья, микробы и сталь» (за которую он получил Пулитцеровскую премию), «Коллапс», «Третий шимпанзе» и другими.

В отдельной части анализируются проблемы США, которые могут привести к тяжелому кризису. Для анализа кризисных ситуаций Даймонд выбрал Финляндию, Японию, Чили, Индонезию, Германию и Австралию.

Автор говорит на языке шести из этих стран, в которых жил подолгу, и много раз посещал все семь. Исторические сравнения помогают понять, почему похожие события приводят к разным результатам в разных странах.

Пять стран — промышленно развитые, одна — умеренно богатая и одна — бедная и развивающаяся страна. Его наблюдения основаны на личном опыте и опыте его друзей из местных жителей.

Но чаще всего кризисы — это результат долгих постепенных изменений, которые в результате и привели к «взрыву». Иногда кризисы приходят внезапно, без видимых внешних причин, как, например, во время стихийных бедствий — цунами, землетрясений или аварий. В центре книги — рассмотрение подобных глобальных процессов, длящихся десятилетиями.

Идея № 1. У национальных кризисов есть много общего с личными кризисами

Как люди в кризисной ситуации часто получают дружескую помощь, так и страны в кризисе могут рассчитывать на помощь союзников. Сравнение национальных кризисов с индивидуальными помогает тому, кто не является профессиональным историком, лучше понять их природу.

Люди, преодолевшие кризис, обретают силу и уверенность, то же самое происходит и с нациями. Человек в кризисе может взять за образец решение другого человека, уже пережившего похожую ситуацию и нашедшего из нее выход.

Индивид не живет в отрыве от национальной культуры, она оказывает на него влияние. Кризисы личности и кризисы наций — не одно и то же, они имеют явственные общие черты. Нации, состоящие из многих индивидов, решают национальные проблемы так, как отдельный человек решал бы личные.

Если речь идет о личном кризисе, это может быть развод или смерть супруга, если о кризисе нации, то нападение врагов. Иногда кризисы возникают в результате внешнего давления. Иногда кризисы развиваются в результате внутреннего давления, такого, как болезнь отдельного человека или гражданская война.

Чтобы преодолеть любой тип давления, нужны выборочные изменения, ведь при кардинальных изменениях это будет уже не тот человек и не та страна.

При этом нужно честно оценить свои способности и ценности, определить то, чего не нужно менять ни при каких обстоятельствах, чтобы не поступиться своей идентичностью, а что изменить необходимо. Главная задача для выхода из кризиса — определить, что нуждается, а что не нуждается в изменении.

Он требует создания новых методов преодоления, и если они окажутся успешными, кризис разрешается. Вне зависимости от того, по какой причине случился кризис — внешней или внутренний, он всегда становится переломным моментом, поворотным пунктом, бросающим вызов прежнему равновесию.

До этого момента никакого прогресса быть не может. Прежде всего нужно признать кризис, признать, что проблема есть. Это же справедливо и на уровне наций. Когда человек признает, что у него есть проблема, он начинает искать пути ее решения.

Многие ищут причину своих проблем во внешних обстоятельствах или неправильном поведении других людей. Помимо признания проблемы, необходимо принять за нее личную ответственность. Чтобы поведение этих людей изменилось и внешние обстоятельства стали другими, нужно изменить себя. Но других людей изменить невозможно.

Забор помогает отделить то, что пошло не так, от того, что благополучно. После признания проблемы и принятия ответственности нужно выстроить так называемый забор. Проблема остается за забором, отгороженная от остальной жизни.

С помощью забора выстраиваются избирательные изменения: что нужно изменить для выхода из кризиса, а что следует оставить как есть. Если забор не выстроить, человек будет считать, что кризис захватил все стороны его жизни, и утратит волю к действию.

Друзья могут оказать эмоциональную и материальную поддержку, психологи — профессиональную. Люди, переживающие кризис, не должны стесняться обратиться за помощью к друзьям или психологам.

У людей, прошедших через подобный кризис, можно почерпнуть модель поведения, которая помогла им вернуться к нормальной жизни. Многие пытаются справиться с кризисом в одиночку, самостоятельно, но это, как правило, не получается, они лишь осложняют себе жизнь.

Очень часто мы недооцениваем одно и переоцениваем другое, но пока у нас не будет объективной картины относительно собственной личности, нас будет заносить из одного кризиса в другой. Для выхода из кризиса нужно беспристрастно оценивать свои сильные и слабые стороны, даже если это болезненно.

Тогда он понимает, что для выхода из кризиса необходимо терпение, как ни сложно его проявлять, и гибкость, помогающая адаптироваться к новым тяжелым условиям и не сломаться. Если человек уже когда-нибудь переживал кризис, он может перенести свой опыт в текущую ситуацию.

Идея № 2. Для развития страны огромное значение имеет ее географическое положение

Долгое время, с 1809 года, она находилась под контролем Российской империи, а до того ею управляла Швеция. Даймонд анализирует кризис в Финляндии в 1930–1940-х годах.

Так продолжалось до воцарения Николая II, назначившего губернатором Финляндии крайне неудачного чиновника по фамилии Бобриков, не понимавшего местного населения и не искавшего с ним общий язык. Почти весь XIX век Финляндия хоть и считалась частью России, но имела собственный парламент, большую автономию, свою валюту и администрацию.

При нем финны впервые почувствовали себя угнетенными, так что после окончания Первой мировой войны и революции 1917 года Финляндия провозгласила себя независимой.

Это привело к многочисленным жертвам с обеих сторон, хотя красные пострадали больше после того как власть осталась за белыми. В ней тоже началась Гражданская война между сторонниками коммунизма, так называемыми красными финнами, и консерваторами — белыми финнами.

Враждующие стороны довольно быстро примирились, но Финляндия, в которой была провозглашена либеральная капиталистическая демократия, опасалась угрозы со стороны Советского Союза, ее ближайшего соседа.

Так что Финляндия занялась укреплением армии и оборонительных сооружений под командованием бывшего генерала царской армии Карла Маннергейма. Этот страх усиливали и советские чистки 1930-х годов, и активное строительство железнодорожных веток в непосредственной близости от границы.

Он потребовал присутствия советских военных баз на территории Латвии, Литвы и Эстонии и право транзита войск на эти базы. В 1939 году СССР, опасаясь нападения Германии, после заключения пакта Молотова-Риббентропа получил небольшой запас времени на подготовку к войне.

После этого в 1940 году Прибалтийские республики были аннексированы. Прибалтийские республики были слишком малы, чтобы что-то возразить на это требование, и базы были размещены. Помимо этого, СССР собирался построить военную базу неподалеку от Хельсинки и просил уступить ему несколько небольших островов. Финляндию же попросили отодвинуть советско-финскую границу в Карелии подальше от Ленинграда.

Маннергейм советовал пойти на все требования СССР, поскольку финская армия слаба и не сможет противостоять советской. В 1939 году начались переговоры. Кроме того, Маннергейм, как бывший генерал-лейтенант царской армии, понимал, что у этих требований серьезные географические причины.

Они решили пойти на незначительные и несущественные уступки и отказать по основным требованиям СССР. Но финны решительно отказались идти на компромисс и уступать этим довольно скромным требованиям, опасаясь, что это только предлог для вторжения в Финляндию с последующей аннексией.

Но это был просчет. Им казалось, что Сталин, возможно, блефует и на самом деле удовлетворится немногим, требуя больше. Это был еще один просчет. Кроме того, финское правительство было уверено, что дружественные страны защитят Финляндию в случае нападения СССР.

СССР, поставив точку в переговорах, напал на Финляндию, и началась так называемая Зимняя война. Финские политики были уверены, что армия сможет уверенно сопротивляться вторжению почти полгода, хотя Маннергейм уверял их, что это не так.

Финская армия насчитывала 120 тысяч человек. СССР атаковал Финляндию четырьмя армиями численностью 500 тысяч человек. Солдатам приказывали экономить снаряды и патроны всеми силами и стрелять только тогда, когда противник достаточно близко. У СССР были танки, самолеты и артиллерия, у Финляндии было очень мало оружия и боеприпасов.

Долгое сопротивление давало время на получение помощи со стороны и истощало резервы СССР. Финны понимали, что не могут одержать победу, но решили сделать победу СССР как можно более дорогостоящей, изматывающей и болезненной.

Но помощь, если это можно назвать помощью, оказала только Италия, прислав древние пушки времен Первой мировой войны. И Финляндия, удивив весь мир и СССР, отчаянно сопротивлялась всю зиму, ожидая помощи со стороны.

Она вступила в переговоры с СССР, который теперь выдвинул куда более жесткие условия. Отчаянно сопротивляющаяся Финляндия осталась одна. К СССР отошла вся Карелия и порт Ханко рядом с Хельсинки под военную базу.

Немецкие военные пытались втянуть финнов в совместные операции. В 1941 году Гитлер напал на СССР. Финляндия сначала сохраняла нейтралитет, но после того как советская авиация бомбила финские города, объявила войну СССР.

Детей эвакуировали в Швецию, откуда они вернулись только через несколько лет, почти забыв финский язык. На этот раз были мобилизованы мужчины в возрасте от 16 до 50 лет и часть женщин. При этом финны не называли себя союзниками Германии, а только совоюющими.

В 1944 году финские представители подписали с СССР новый договор. Финляндия вновь отбила Карелию, но после этого в течение всей войны никаких действий против СССР не предпринимала. Карелия и военно-морская база остались за Советским Союзом, Финляндия изгнала 200 тысяч немецких солдат со своей территории, повоевав еще и с немцами.

Кроме того, она должна была выплачивать огромный долг по репарациям Советскому Союзу. Ее потери для такой маленькой страны были огромны.

Финляндия научилась жить в мире с грозным соседом и постепенно наладила с ним прекрасные отношения. Впоследствии часть долга была списана, а сроки выплат продлены — и все благодаря усилиям финских дипломатов.

Все это можно было бы гораздо дешевле и качественнее получить на Западе, но новая ссора с СССР была финнам совершенно ни к чему. Из СССР в Финляндию шла нефть, а также автомобили советского производства, локомотивы и атомные электростанции.

Два президента Финляндии, Паасикиви и Кекконен, поддерживали с правительством СССР прекрасные отношения, несмотря на насмешки западных стран, упрекавших финнов в зависимости и угодливости перед СССР.

Маленькая страна трезво оценивала свои возможности. Им удалось наладить доверительные отношения и со Сталиным, и с Хрущевым, и с Брежневым.

Для СССР это было главное окно на Запад и основной источник западных технологий, так что не было никакого смысла ее захватывать. Через Финляндию в СССР ввозились западные товары, финские товары народного потребления, корабли, строительные материалы.

Сегодня любое образование оплачивает государство. Все послевоенные годы Финляндия развивала свое образование, как школьное, так и высшее. К преподаванию в школах допускаются только выпускники университетов желательно с научной степенью, и профессия учителя оплачивается не хуже, чем профессия юриста или врача.

Из бедной послевоенной страны Финляндия превратилась в одну из самых сильных экономик мира. Упор на образование дает высокий процент инженеров, и потому страна — одна из первых в области высоких технологий.

Она приняла на себя ответственность за важные политические решения. Итак, Финляндия оказалась в кризисе и успешно вышла из него. Она проявила гибкость, не позволив себе ссориться с сильным соседом, и объективно оценила свои возможности. Выстроила «забор», точно определив, на что можно повлиять, а что придется оставить как есть.

Кое-чем пришлось поступиться, например свободой слова (Финляндия собиралась опубликовать «Архипелаг Гулаг», но отказалась от этого, не стала осуждать вторжение в Чехословакию во время «пражской весны»), но это был вынужденный выбор.

Благодаря этому страна успешно вышла из тяжелейшего кризиса, вызванного внешними причинами. В то же время Зимняя война показала, что за свою территорию и независимость она готова биться до конца, даже понимая, что не победит.

Идея № 3. Для правильной оценки кризисной ситуации в стране необходимы знания и опыт

Мэйдзи — династия японских императоров, власть которых до реставрации Мэйдзи была чисто формальной, а в действительности страной правили сегуны. Выход из кризиса в Японии связан с эпохой Мэйдзи, наступившей 3 января 1868 года.

Но мир менялся, Запад усиливался, на глазах Японии случилась опиумная война 1839–1842 годов Великобритании с Китаем, разгром английскими моряками китайского флота и унизительные торговые соглашения, на которые Китай был вынужден пойти. Вплоть до 1850-х годов Япония была изолирована от западного мира, в ней строго следили за тем, чтобы не допускать иностранцев, особенно христиан.

Вслед за Китаем пришел черед Японии: США хотели беспрепятственного прохода своих кораблей мимо берегов Японии, покупку у нее угля, безопасности американских моряков, потерпевших крушение и попавших к японцам.

Президент США Миллард Филлмор отправил к берегам Японии четыре корабля, в том числе два военных с пушками на борту, под командованием Мэтью Перри, который передал письмо с требованиями Филлмора и обещал вернуться через год.

Однако сегуны решили лишь выиграть время, чтобы, набравшись сил, избавиться от чужаков и договоренностей с ними. Флот у Японии был слабый, силы для противостояния явно неравны, и условия были приняты.

Вскоре после этого аналогичные соглашения Япония подписала с Великобританией, Россией и Голландией. После более чем двухсотлетней изоляции от западного мира, Японии пришлось открыть два порта для американских кораблей. Сегун был недоволен: в изолированном обществе, которое вынуждено было контактировать с внешним миром, начались изменения, которые могли угрожать его правлению.

Из-за кредитования росли потребительские цены. Запад со своей стороны предоставлял Японии кредиты на обучение студентов за границей и покупку современного оружия.

Отдельные молодые самураи решили сопротивляться вторжению Запада по личной инициативе, и просто начали убивать иностранцев или японцев, работающих на иностранцев. Самураи и купцы были недовольны этим обстоятельством, князья в далеких провинциях — даймё — возмущались, что сегун подписывает договоренности с Западом, не приняв во внимание их мнение, и у себя, вдали от центра, нарушали эти договоренности.

Требования не были удовлетворены, и через год британские корабли обстреляли провинцию Сацума, где произошло убийство, почти разрушив ее столицу и убив множество солдат. В частности, был убит британский торговец Чарльз Ричардсон, после чего Британия потребовала возмездия — казни виновных и штрафа.

Через год 17 кораблей из Франции, Британии, США и Голландии обстреляли Тесю и уничтожили всю ее артиллерию. Другая провинция, Тесю, по личной инициативе закрыла пролив Симоносеки для прохода западных кораблей, предварительно обстреляв их из пушек.

После этого даже самые горячие противники общения с Западом осознали, что слишком слабы для противостояния, и нужно ждать, когда силы сравняются.

Для этого требуется реорганизация общества и правительства. Разочарование вылилось в недовольство сегуном и уверенность, что он неспособен дать отпор Западу и усилить Японию, даже с изучением западных технологий.

Тем не менее его сместили и главным носителем власти провозгласили молодого императора династии Мэйдзи. В 1866 году новый сегун начал импортировать военную технику из Франции, нанимал французских военных советников и запустил программу модернизации.

После краткого периода неизбежного хаоса политическим силам Японии удалось выработать три основных принципа.

Для этого страна должна быть сильной, перенять у Запада не только оружие, но и политические, и социальные реформы. Во-первых, они признали, что немедленно изгнать европейцев из Японии не удастся.

Во-вторых, чтобы пересмотреть невыгодные договоренности с Западом, Япония должна выступать как государство западного типа, с соответствующей конституцией и законами.

Так, реорганизация японского флота и армии соответственно прошла по британскому и немецкому образцу. Третий принцип заключался в принятии такой западной модели, которая наиболее полно соответствовала японским реалиям и ценностям. Писать Конституцию Японии помогали немецкие законодатели.

По западному образцу были реорганизованы банковская деятельность, текстильная промышленность, военное дело, добыча полезных ископаемых и железные дороги. Для работы в Японии приглашались западные учителя, а японские делегации ездили по всему западному миру, наблюдая и перенимая опыт.

Чтобы традиционалисты не возмущались, все эти перемены были объявлены давно забытыми японскими традициями, а не заимствованиями со стороны.

Уже к 1869 году она смогла официально аннексировать остров Хоккайдо, заселенный народом айнов, в 1879 году — острова Рюкю. Так в эпоху Мэйдзи Япония укреплялась с помощью реформ во всех сферах жизни. В 1894–1895 годах Япония выиграла первую заморскую войну с Китаем.

Успех военной экспансии Японии в эпоху Мэйдзи был обеспечен реалистичностью ее политики, правильной оценкой своих сил и пониманием реальных целей. Русско-японская война 1904–1905 годов стала первым испытанием в бою с западной державой, и японцы вышли из нее победителями, аннексировав часть острова Сахалин и получив контроль над Южно-Маньчжурской железной дорогой.

В эту ситуацию страну загнали молодые горячие головы, подобные тем самураям, которые начали убивать иностранцев, чтобы избавиться от западного влияния. Совсем другая картина сложилась в Японии 1945 года, когда она одновременно воевала с Китаем, США, Великобританией, СССР, Австралией и Новой Зеландией.

Ее флот и армия были практически уничтожены. В итоге на Хиросиму и Нагасаки сбросили атомные бомбы, японское побережье обстреливал флот Британии и США, советские войска громили японскую армию. В этой войне погибло 3 млн японцев.

Эта катастрофа была вызвана отчасти тем, что молодому армейскому командованию Японии 1930-х годов не хватало знаний и опыта, чтобы правильно оценить обстоятельства и сделать объективную самооценку.

Япония Мэйдзи, подобно Финляндии, вышла из кризиса путем реалистичной самооценки и избирательных изменений. Если Япония эпохи Мэйдзи благодаря продуманной политике вышла из кризиса, то Япония 1930-х втянула себя в него сама.

Идея № 4. Вызвать кризис в стране могут благие намерения, реализованные непрофессионально

Чилийское общество было разочаровано экономической и политической ситуацией в стране. Даймонд описывает затяжной кризис в Чили 1970-х годов.

Олигархи контролировали большую часть земли, финансы и политику. На протяжении нескольких десятилетий назревал конфликт между чилийскими олигархами — крупными землевладельцами и другими классами общества.

Тем не менее еще в 1925 году в Чили провели реформы — приняли новую конституцию, в которой законодательно закреплялись выборы президента, сената и нижней палаты Конгресса, проведенные в разные годы — таким образом предполагалось сформировать три независимые силы.

Кроме того, женщины получили право голоса, а голосование сделали тайным — это привело к укреплению левых сил в стране. Но в каждой из этих сил доминировали разные политические партии.

В левом блоке были как умеренные коммунисты, стремящиеся к изменениям на законодательном уровне, путем реформ, так и радикалы, мечтающие о революции. В чилийской политике действовали левый, центральный и правый блоки, примерно равного влияния. Военные до поры до времени оставались в стороне от политики. В правом — спокойные консерваторы и сторонники сильной руки.

К тому времени экономика Чили страдала от инфляции, забастовок и дефицита. На выборах 1964 года президентом избрали центриста Эдуардо Фрея. Фрей совершил ряд полезных шагов — выкупил половину акций медных компаний, принадлежащих США, запустил образовательную программу для бедных слоев населения, договорился о расширении экономической помощи из США и провел в жизнь аграрные реформы.

Для правых она была слишком радикальной, левым не нравилось, что реформы недостаточно кардинальны, они хотели еще большего контроля над медными компаниями, больше государственных инвестиций и перераспределения земли. Но политические силы его программой остались недовольны.

Поскольку влияние левой партии усилилось и в обществе были соответствующие настроения, на выборах 1970 года победил Сальвадор Альенде, основатель социалистической партии Чили, убежденный марксист.

Кроме того, правительство США поддерживало чилийских центристов и правых, вливая деньги в предотвращение левых революций и развитие страны. США боялись, что он окончательно приберет к рукам медные компании, а Чили станет новым оплотом коммунизма в Латинской Америке, подобной Кубе. И те, и другие опасались, что с приходом Альенде эта материальная поддержка прекратится.

Он не стал искать компромисса, примиряющего все стороны, и решительно взялся за дело. Альенде без оглядки и осторожности начал проводить именно ту политику, которой опасались внешние и внутренние силы.

Таким образом он нажил могучего внешнего врага. Он национализировал американские медные компании без выплаты компенсации, и его единодушно поддержал Конгресс Чили. Военным не понравилась дружба Альенде с Кастро и приток в страну большого количества кубинцев.

Крупные поместья были экспроприированы и переданы в крестьянские кооперативы. Альенде заморозил цены на потребительские товары, заменил рыночные элементы экономики социалистическим планированием, увеличил государственные расходы и повысил зарплату, для чего пришлось печатать больше денег, чтобы покрыть дефицит.

Его намерения были искренними и благими, но их претворение в жизнь было некомпетентным и привело к большим проблемам.

Иностранные инвестиции прекратились, нарастал торговый дефицит, в дефиците была даже туалетная бумага, в магазинах были пустые витрины, пища и вода стали нормированными. Печать денег привела к гиперинфляции.

Дальнобойщики и шахтеры медных компаний организовали общенациональные забастовки, еще сильнее подорвавшие экономику Чили. Это привело к недовольству рабочих, когда-то горячих сторонников президента-социалиста.

В результате 11 сентября 1973 года в Чили произошел вооруженный переворот, к власти пришли военные во главе с Аугусто Пиночетом.

Во время своего нахождения у власти он пошел по пути популистских мер, хотя их ошибочность была не раз продемонстрирована на примере других стран. В тот же день Альенде совершил самоубийство. Его политика, по мнению Даймонда, была основана на нереалистичных оценках ситуации в стране и своих возможностей.

Поначалу средний класс, правые и центристы приветствовали переворот, считая, что хунта — лишь промежуточный этап, а затем власть снова перейдет в руки среднего и высшего классов.

Пиночет и его хунта задержались на 17 лет, и их правление, несмотря на ряд необходимых и полезных реформ, сопровождалось невиданной жестокостью. Но они ошибались.

100 тысяч чилийцев покинули страну. 130 тысяч чилийцев были арестованы, многие расстреляны или пропали без вести, в том числе и иностранные граждане. Левые силы в стране были уничтожены.

Это был необычный для военных шаг, поскольку в других латиноамериканских республиках военные контролировали экономику сами, силовыми методами. Но Пиночет восстановил экономику на основе свободного рынка, консультируясь с последователями Милтона Фридмана («чикагскими мальчиками») и самим Фридманом.

Экономика Чили была открыта для международного бизнеса. Государственные предприятия снова были приватизированы, импортные пошлины сократились, как и государственные бюджеты каждого департамента. Инфляция снизилась с 600% при Альенде до 9%. Это привело к тому, что предприятия чилийских олигархов вынуждены были конкурировать и внедрять инновации.

Кроме того, после периода роста экономики в 1982–1984 годах начался спад, и левые силы снова активизировались. Какое-то время США поддерживали Пиночета, но начиная с середины 1980-х годов его злоупотребления и жестокость уже невозможно было игнорировать.

Хунта планировала продлить его еще раз, объявив плебисцит в 1988 году. За Пиночета голосовали несколько сроков подряд, последний срок длился 8 лет и должен был закончиться в 1989 году. Международные наблюдатели следили за тем, чтобы выборы были честными, и Пиночет проиграл.

Инфляция очень низкая, много иностранных инвестиций, доля чилийцев, живущих за чертой бедности, снизилась с 24% в последний год правления Пиночета до 5% к 2005 году. После этого начался рост экономики Чили, который продолжается по сей день.

Сам Пиночет избежал наказания из-за преклонного возраста и связанной с ним деменции. Многие военные были обвинены в преступлениях, некоторые отправлены за решетку.

Выход из затяжного кризиса, начавшегося еще до правления Альенде и Пиночета, был связан с выборочными изменениями (нарушена традиция минимального военного вмешательства, переход к экономике свободного рынка).

В национальной политике наконец научились идти на компромиссы. После ухода Пиночета социалистическое правительство, к которому перешла власть в стране, продемонстрировало гибкость, продолжив экономическую политику чикагских мальчиков. Ни Альенде, ни Пиночет не желали этого делать.

Во время кризиса побеждает не добро или зло, а та сторона, которая реалистично оценивает свои силы.

Миролюбивый Альенде верил в то, что можно внедрить марксистские догматы демократическим путем, и ошибался. Злодей Пиночет разгромил своих противников и внутри страны, и за рубежом. Кроме того, Пиночет охотно просил и принимал помощь со стороны, Альенде ссорился с США и помощи не хотел.

Тем не менее, несмотря на экономический рост и умело проведенные реформы, воспоминания о правлении хунты до сих пор наводят ужас на чилийцев.

Идея № 5. Дальновидная политика жестокого лидера может принести стране больше пользы, чем нереалистичные планы гуманного

Обе страны оказались в тупике из-за неумения политических сил идти на компромисс. Политический кризис в Чили во многом напоминал кризис в Индонезии в 1965 году.

В Индонезии тоже сменились два лидера, совершенно непохожих друг на друга. В Индонезии, как и в Чили, левые пытались управлять страной, но этому помешал военный переворот с последующим установлением диктатуры. После победы над политическими противниками власть перешла к одной группе, после чего произошло национальное примирение.

Само название «Индонезия» появилось в 1850-х годах, а до того эту голландскую колонию называли голландской Ост-Индией. Индонезия — государство, расположенное на множестве островов, разбросанных по океану.

У населения островов не было ни единого языка, ни национальной идентичности, так что во времена колониального владычества голландцев один остров мог сражаться против другого — Ява, например, воевала с Суматрой.

Большинство индонезийцев — мусульмане, но есть и христианские, и буддистские общины, и чисто местные верования. Помимо островной раздробленности, характерной чертой Индонезии является поликонфессиональность. Кроме этого, в Индонезии говорят на множестве языков.

Постепенно в обществе сформировались несколько групп: яванская, исламское движение, профсоюзы, коммунистическая партия. В начале ХХ века жители Индонезии, пока еще голландской колонии, начали осознавать свою национальную идентичность, чувствуя себя жителями одной страны, а не просто какого-нибудь острова.

Борясь за независимость, индонезийцы не только стремились избавиться от голландского владычества, но и постоянно конфликтовали друг с другом. Движение за независимость было раздробленным по идеологическим, географическим и религиозным признакам.

Япония пыталась завоевать популярность у местного населения, подчеркивала свою культурную и этническую близость с ним, поощряла создание националистических организаций. В 1942 году Нидерландская Ост-Индия была оккупирована японскими войсками.

Комитет по подготовке индонезийской независимости возглавили активисты национально-освободительного движения, в том числе будущие президент Индонезии Сукарно и вице-президент Мохаммад Хатта. В 1945 году, накануне капитуляции, Япония предоставила Индонезии государственную независимость.

Первый — вера в единого Бога. Комитет подготовил проект индонезийской конституции, а Сукарно провозгласил принципы Панчасила, которые легли в основу государственной идеологии. Третий — единство страны. Второй — справедливая и цивилизованная гуманность. Пятый — социальная справедливость. Четвертый — демократия.

К 1950 году Республика Индонезия стала полностью независимой, оставив Голландии лишь часть Новой Гвинеи (в 1960-е годы и эта часть вошла в состав Индонезии).

Экономика Индонезии была очень слабой, население росло на 3 процента в год, что ложилось на бюджет дополнительным бременем. Новое государство столкнулось с серьезными проблемами. Многие индонезийцы не чувствовали себя таковыми, а продолжали отождествлять себя с яванцами, суматранцами или молуккцами.

Не все жители нового государства освоили единый язык, и в стране по-прежнему были в ходу 700 языков, что никак не способствовало взаимопониманию.

Не было согласия и среди военных, по-разному понимающих свою роль в новом государстве. Изнутри Индонезию раздирали противоположные силы: исламисты видели ее мусульманским государством, коммунисты — коммунистическим, жители крупных островов стремились к региональной автономии.

И тогда в 1957 году Сукарно объявил «управляемую демократию»: половину мест в парламенте занимали назначенные Сукарно люди, проводившие в жизнь его политику. Первые годы существования Индонезии кабинеты министров быстро менялись, избиратели при высокой явке голосовали каждый за свою партию, а эти партии не могли найти компромисс.

В 1961 году ему удалось покончить с голландской колонизацией Новой Гвинеи, и на волне популярности он был объявлен пожизненным президентом.

Он проводил антиколониальную внешнюю политику, дружил с коммунистическим Китаем, отказался от американской помощи и все больше сближался с индонезийской коммунистической партией. Но Сукарно не смог удержать молодую страну от кризиса. Это пугало часть индонезийских военных, а кроме того, привело к экономическому застою.

Попытка была неудачной, ее подавил командующий вооруженными силами Сухарто. Вскоре группа военных, сговорившись, попыталась осуществить вооруженный переворот в 1965 году. В попытке переворота обвинили коммунистов.

Президент Сукарно осторожными маневрами был отстранен от власти, а Сухарто сначала действовал от его имени, а затем занял его место. В течение года усилиями военных были разгромлены все левые силы в стране. На посту президента Индонезии Сухарто оставался почти 33 года.

Были убиты около полумиллиона индонезийцев, 100 тысяч отправлены в тюрьму на десятки лет. Кризис после переворота был вызван жестоким подавлением якобы мятежников, а на самом деле всех потенциальных противников Сухарто.

Военные под предлогом борьбы с коррупцией перенаправили денежные потоки в собственные карманы, образовав параллельное правительство с параллельным бюджетом.

Несмотря на коррупцию, в стране наблюдался устойчивый экономический рост. Но у правления Сухарто было много и положительных сторон. В нее стекались иностранные инвестиции — Сухарто восстановил связи с Западом, почти разрушенные во время правления Сукарно.

Правительство претворяло в жизнь планирование семьи, чтобы постоянный рост населения не ложился на экономику непосильным бременем. Антиколониальная политика Сукарно отошла в прошлое, Сухарто сосредоточился на внутренних проблемах Индонезии.

Кроме того, сегодня большинство индонезийцев чувствуют себя именно индонезийцами, усвоив общие ценности и общий язык. При помощи современного земледелия правительству удалось повысить урожайность, обеспечив население едой.

Кроме того, у президента Сукарно при всех его благих намерениях была недостаточно реалистичная оценка возможностей страны и своих собственных. К кризису в стране привел недостаток национальной идентичности.

После отказа от коммунистической политики Индонезия смогла обратиться за помощью к Западу и восстановить экономику быстрыми темпами. В качестве экономической модели Индонезия использовала ту, которая уже была проверена в других странах, для реформирования своей экономики по западному образцу.

Правда, с тех пор молодую страну время от времени настигают другие потрясения, но ее население все больше обретает чувство национальной идентичности. Сухарто, в отличие от Сукарно, был реалистом, и ему удалось преодолеть кризис 1965 года.

Идея № 6. Виктимологические настроения в обществе не решают проблемы, а провоцируют новые кризисы

То же самое происходит и со страной. До тех пор, пока человек видит себя жертвой, а причину своих бед — в несправедливости внешнего мира, ему не суждено выбраться из кризиса.

Даймонд пишет о Германии, оказавшейся в кризисе после сокрушительного поражения во Второй мировой войне.

Незадолго до ее окончания, когда силы союзников теснили немецкие армии, они держались до последнего. Предшествовала этому кризису не только Вторая, но и Первая мировая война. Но на германском флоте начался мятеж, а в самой Германии — вооруженные восстания.

Зато послевоенные немецкие «ястребы», включая Гитлера, получили повод утверждать, что армия не капитулировала, ее предали внутренние враги Германии. Это ускорило капитуляцию Германии.

Они считали Германию не виновницей, а жертвой международного заговора, ее лидеры никак не были ответственны за ее несчастья. Версальский договор, особенно пункт о виновности Германии в развязывании войны, вызвал еще большее негодование у немецкой общественности. Это создало благодатную почву для милитаристских настроений в обществе времен правления Гитлера.

Немцы больше не считали свою страну жертвой враждебных внешних сил. Однако после поражения во Второй мировой войне и безоговорочной капитуляции настроения в Германии были совсем другими.

Но виктимизации Германии как после Первой мировой войны больше не было. Немецкое мирное население тоже пострадало — и при бомбардировках немецких городов, и при бегстве от наступающих советских войск, и при послевоенном изгнании этнических немцев из Польши, Чехословакии и других восточноевропейских стран.

Это признание собственных ошибок стало первым шагом к выходу из кризиса страны, лежащей в руинах. Страна осознала, что все страдания, причиненные ее гражданскому населению, были вызваны теми зверствами, которые немецкие армии еще недавно причинили другим странам.

Поэтому умение находить с ними общий язык особенно важно для нее. С географической точки зрения Германия со всех сторон окружена соседями, имея с ними общие границы. Плохой руководитель может превратить это обстоятельство в катастрофу, как случилось при Гитлере или кайзере Вильгельме II, развязавшем Первую мировую войну.

Но Даймонд утверждает, что даже если и так, без Гитлера она была бы совсем другой и без такого количества жертв. Существуют мнения, что Вторая мировая война могла бы произойти и без Гитлера, поскольку можно найти множество поводов к ней.

Только он последовательно проводил в жизнь свое намерение уничтожить всех евреев. От других лидеров Гитлер отличался злобой, харизмой, лютым антисемитизмом.

Смелость Гитлера во внешней политике не была результатом обдуманной стратегии, это была смелость сумасшедшего, неспособного предвидеть ближайшие последствия своих действий.

Но полное отсутствие понимания реальности привело в итоге к поражению. Начало войны было для Германии успешным, и это укрепило его мессианские настроения. Он объявил войну США, когда уже воевал с Британией и СССР.

Оба они были лидерами, ведущими к кризису. В отличие от Гитлера кайзер Вильгельм не был злобным, но был, как и Гитлер, таким же далеким от реальности, что и привело в итоге к военному поражению в Первой мировой войне.

Он признал Восточную Германию и другие страны Восточного блока. Лидером совсем другого типа был канцлер Вилли Брандт. Примирился с потерей немецких земель за линией Одер-Нейсе.

Он был таким же мудрым политиком, как в свое время Бисмарк, добившийся объединения Германии в 1871 году. При посещении Варшавы он побывал в Варшавском гетто и встал перед ним на колени, символизируя покаяние Германии за все, что случилось во время Второй мировой войны и за истребление евреев.

Переосмыслила нацистское прошлое, отказалась от прежнего авторитаризма и улучшила положение женщин. Германия пошла на множество кардинальных изменений, чтобы выйти из кризиса. В то же время основные ценности остались неизменными: государственное субсидирование искусств и медицины, пенсионное обеспечение, преобладание общинных ценностей над индивидуальными.

В то же время Восточная Германия выплачивала военные репарации, что плохо сказывалось на ее экономике, как в свое время те же репарации подрывали экономику Веймарской республики. Западная Германия охотно принимала помощь по плану Маршалла, благодаря чему после 1948 года в ней начался экономический рост.

Поражение и неудачи развили в ее жителях терпение, а прошлые успехи — уверенность в собственных силах. Национальная идентичность помогла Германии оправиться после оккупации и раздела страны. Постепенно стали складываться новые отношения с соседями, особенно этому способствовало покаяние Вилли Брандта у Варшавского гетто.

Это самая сильная страна в Европе, сыгравшая огромную роль в создании евро и Европейского союза. Сегодняшняя Германия управляется либеральной демократией. Она больше не разделена на Восточную и Западную, страна стала единой, а разделяющая ее стена исчезла. Ее общество куда более свободно, и менее авторитарно, чем когда-либо.

Идея № 7. Решительные меры и реалистичный подход могут изменить даже национальную идентичность

Постепенно она изменила свою национальную идентичность. Еще один пример страны, прошедшей через кризисы, правда, невзрывные, — Австралия.

Но в Австралии назрел кризис идентичности: географическое положение, внешняя политика, состав населения, экономика и оборонная политика все меньше соответствовали белой и британской идентичности. Когда-то она представлялась частью Британии в Тихом океане, ассоциировалась с ней и не допускала к управлению неевропейских иммигрантов.

В ее университетах учатся студенты-азиаты, она стремится окончательно избавиться от былого британского влияния. Современная Австралия все больше ориентируется на Азию. Однако Австралия по-прежнему управляется парламентской демократией, ее национальный язык — английский, а значительная часть австралийцев — британцы по происхождению, а номинальный глава Австралии по-прежнему королева Великобритании.

Целью была отправка английских каторжников подальше от родных берегов и заодно освоение новых территорий. Первые англичане появились в Австралии в 1788 году — они прибыли вместе с кораблями британского флота. Кроме того, Австралия была перспективной с точки зрения новых портов, где могли бы швартоваться торговые и военные корабли.

Сначала для прокорма первых поселенцев продовольствие завозилось из Британии, но через несколько десятилетий в Австралии было налажено овцеводство, так что к английским берегам отправлялись суда с овечьей шерстью, золото из открытых месторождений, а в конце XIХ века — мясо и масло. Первыми поселенцами были английские каторжники, за ними подтянулись и свободные люди.

У них не было ни вождей, ни принцев, для них австралийская земля никому не принадлежала. Коренное население — австралийские аборигены — вели кочевой образ жизни, перемещаясь с места на место небольшими группами и не имея постоянного места жительства.

Их принимали охотно, в отличие от переселенцев из Китая в 1850-х годах, потянувшихся за добычей золота, которых встретили в штыки. В Южную Австралию стали прибывать поселенцы из Европы, в частности немецкие иммигранты-лютеране.

Другая волна поселенцев шла из Новой Гвинеи, островов Меланезии и Полинезии, которых использовали для тяжелой работы на плантациях кокоса, при этом многие работали даром.

Переоценка началась после капитуляции английской военно-морской базы в Сингапуре перед японскими войсками. До поры до времени Австралия не стремилась к независимости от британского влияния, но после Второй мировой войны все изменилось. Австралия считала эту базу гарантией своей безопасности и ее сдачу восприняла как предательство.

Когда возросла угроза нападения Японии, она обратилась с просьбой к английскому правительству отозвать свои войска для защиты собственной страны. Когда началась Вторая мировая война, Австралия отправила свои войска воевать с Германией в Северной Африке и на Крите.

Но эти уверения были далекими от реальности. Черчилль уверял, что Австралии ничего не угрожает, ведь для ее защиты существует база в Сингапуре. Конечно, сдача базы в Сингапуре была вынужденной мерой, но Австралия с тех пор пересмотрела отношения с Великобританией.

Австралийские войска сражались с японцами на островах Борнео, Новая Гвинея и Соломоновых островах. Итоги Второй мировой войны показали, что оборона Австралии куда больше зависела от американских войск, чем от Великобритании. Они поняли, что Япония ввиду своей близости представляет главную опасность, а население Австралии слишком мало, чтобы противостоять не только Японии, но и другим ближайшим соседям: Индонезии, Китаю и Яве.

Поначалу это была политика белой Австралии — поощрялся приток новых граждан только из Северной и Южной Европы, например, бывшим военнопленным, итальянцам и немцам, работавшим в Австралии, было разрешено остаться там навсегда. Послевоенная Австралия решила пополнить численность населения, поощряя иммиграцию.

С 1945 по 1947 год поощрялась иммиграция из Прибалтийских республик, зато австралийцам не разрешалось привозить на родину своих японских, китайских или индонезийских невест и детей от них.

Во-первых, Британия все больше отдалялась от Австралии и все меньше думала о ее защите. Однако такая иммиграционная политика не решила австралийских проблем. Они не были расистами и не понимали, почему в Австралии так плохо относятся к индийцам, китайцам и индонезийцам. Во-вторых, иммигранты из Прибалтики были совсем непохожими, на англичан или ирландцев, несмотря на светлый цвет кожи.

Ее окончательно подорвали решительные действия австралийского лейбористского правительства Гофа Уитлама в 1972 году. Австралийская идентичность, связывающая страну с Британией, постепенно слабела.

Постепенно менялась и иммиграционная политика. По его распоряжению был отменен военный призыв, австралийские войска выведены из Вьетнама, была признана КНР, а Папуа — Новая Гвинея, много лет управляемая Австралией, объявлена независимой. Еще в 1950-х годах Австралия приняла 10 тысяч азиатских студентов, а особо успешным и квалифицированным азиатам предоставлялось гражданство.

С 1978 по 1982 год Австралия приняла огромное количество беженцев из Индокитая. Все расистские законы были отменены. Британское влияние в современной Австралии неуклонно снижается. К 1991 году иммигранты составляли 50% австралийского населения.

Она вынуждена была признать, что Британия из могучего покровителя и главного торгового партнера превратилась во второстепенного торгового партнера, а Япония, когда-то злейший враг, предоставляет широкие возможности для взаимовыгодного сотрудничества. После Второй мировой войны Австралия дала честную оценку своему месту в мире.

Изменения в Австралии не были вызваны острым кризисом, это был постепенный процесс обретения новой идентичности. Австралия произвела выборочные изменения в иммиграционной и внешней политике, которые пошли ей только на пользу и заставили пересмотреть свою идентичность.

Рассматривая кризисы прошлого, Даймонд проводит параллель с кризисами будущего. Книга легко читается, но при этом очень насыщена информацией. Он надеется, что анализ известных кризисов с учетом географии и истории разных стран поможет избежать грядущих потрясений.

Нужны ли кризисы странам, чтобы подтолкнуть их к позитивным изменениям, или страны просто должны быть готовы к ним?

В то же время у всех стран много общего, например, инерция, которую нужно преодолеть для решительных действий. На этот вопрос нет однозначного ответа, потому что каждая страна индивидуальна.

Иногда для выхода из кризиса (или попадания в него) важную роль играют лидеры, но это зависит от типа лидера и типа кризиса. Если кризис развивается постепенно, инерция сильнее, если происходит внезапно, то сильнее мотивация к действию.

Даймонд не теряет оптимизма и надеется, что его книги дают возможность учиться у истории, чтобы успешный выход стран из кризиса в прошлом послужил моделью для решения будущих проблем. Сегодня весь мир сталкивается с глобальными проблемами, но одновременно развиваются и институты для решения этих проблем.

Материал о не вышедшей на русском языке книге «Переворот» Джареда Даймонда подготовлен редакцией MakeRight.ru, сервиса ключевых идей бестселлеров по бизнесу и саморазвитию.

Показать больше

Похожие публикации

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Кнопка «Наверх»