Hi-Tech

Что происходит с коворкингами в регионах: шесть историй предпринимателей

Основатели коворкингов в Орле, Ростове-на-Дону, Казани, Челябинске, Екатеринбурге и Новосибирске рассказали, как открывали и развивали бизнес, насколько востребован этот формат в регионах сейчас и о чём нужно знать перед запуском.

В закладки

Анна Смирнова, основатель коворкинга Freedom, Орёл

У меня было агентство недвижимости, куда я набирала сотрудников. Идея коворкинга появилась спонтанно. Потом мне это надоело: ты тратишь время на обучение, а они быстро уходят — выхлопа и толка мало.

С одной стороны, было жалко его терять, с другой — было скучно работать одной. Офис был хороший: красивый, с большими окнами. Так, в 2016 году, с 24 м² начался коворкинг Freedom. Я решила сдавать рабочие места в аренду и разместила объявление на Avito.

Потом люди постепенно начали узнавать, что такое коворкинг. Сначала звонили те, кто искал дешевые офисы, и те, кто искал юридические адреса. Заработало сарафанное радио. Потом начали приходить те, кто целенаправленно искал коворкинги, а конкуренции не было. Но если написать слово «коворкинг», люди не поймут, что это такое, пройдут мимо (у нас в городе до сих пор не знают). Ещё я привлекала людей через соцсети.

У нас часто проводятся обучающие мероприятия для предпринимателей. Приходилось объяснять, что это альтернатива офису. Тоже реклама неплохая. Люди, которые к нам постоянно ходят, друг друга уже узнают и знают, кто чем занимается, могут порекомендовать коворкинг.

Потом взяла в аренду ещё один офис рядом, уже большой. Я могла предоставить минимальный набор: рабочие места, интернет, чай, кофе и воду. Кое-какую мебель я у неё взяла: большие уличные фонари, которые потом всем очень нравились. У хозяйки торгового центра на месте офиса был склад, там хранилось всё подряд.

Уже в 2017 году встал вопрос о переезде. Постепенно мы обросли другой мебелью и предметами интерьера, нам и там стало тесно. Хотелось, чтобы были высокие потолки, большие окна, свободная, а не кабинетная планировка. У нас в городе сложно с подходящей площадью. Сейчас общая площадь нашего коворкинга — 240 м². Я год искала подходящее помещение.

Я думаю, что в реалиях нашего города только она и имеет место — с постепенным ростом. Бизнес-модель разрабатывалась стихийно — никак, по сути. Деньги будут отбиваться не то что пожизненно, родственники основателей будут отбивать этот коворкинг. Ходили слухи, что у нас собираются открыть коворкинг и вложить в него бешеные миллионы.

Это позволяло оставаться на плаву. На начальных этапах я брала деньги, которые приносило агентство недвижимости, и вкладывала в коворкинг. Если бы решила начать с нуля, проект бы закончился быстро: ожидания не соответствовали бы реальности и возможностям.

Показатели по месяцам разные, в 2019 году тренд восходящий. Максимальная выручка за месяц — 100 тысяч рублей. Исходя из моих представлений, коворкинг зарабатывает недостаточно. Резиденты приносят от 40 тысяч рублей в месяц, остальная сумма непостоянная: сдаю в аренду два кабинета, зал для мероприятий и переговорную. Но если сравнивать с зарплатой, которую я могла бы получать, работая по найму в Орле, приносит больше.

Было пару конкурсов для социальных предпринимателей, но там не было денежных призов, просто диплом. Я развиваю коворкинг постепенно, собственными силами, без привлечения сторонних инвесторов. На какой-то государственный уровень пока не пробовала выходить, этим надо заниматься отдельно.

У нас 17 постоянных посетителей — в основном это программисты, переводчики, удалённые сотрудники, которые приходят, чтобы не было скучно. Орёл — не такой большой город: из любой точки до центра можно добраться за 20–30 минут. Основной пик заполненности — это осень, конечно. Есть парень, который чеканит монеты, а к нам приходит рисовать. Зимой, как правило, спад.

К тому же некоторые люди изначально приходили для общения. Многим резидентам работать дома не позволяют маленькие дети: шум, крики, игры. Некоторые откровенно говорят, что им лучше работается дома, но там очень скучно. У нас сложился свой круг, уже завязались дружеские отношения.

Здесь у кого-то эффективность снижается, у кого-то растёт, кто-то начинает кофе гонять с утра до вечера. Самодисциплины не хватает. У каждого своя причина. Сюда приходили даже замерять свою эффективность и говорили, что она тут в разы выросла.

Хотелось бы найти условный завод с высокими потолками и широкими окнами и сделать ремонт под себя. Основная проблема — найти помещение нужного формата, чтобы из него можно было сделать что-то уютное. Когда ты снимаешь помещение в аренду, ты не уверен, что будет завтра. Чтобы я знала, что могу творить всё, что захочу, и за каждый прибитый гвоздь мне не нужно будет отчитываться.

Я запустила бьюти-коворкинг — пространство для работы косметологов, мастеров маникюра, татуировщиков и других. У меня много планов для развития коворкинга, в основном связанных со смежными направлениями. Многие работают дома, и им нужно недорогое помещение. Вижу как растет спрос: например, некоторые женщины в декрете решают начать работать на себя и начинают заниматься бьюти-индустрией. Поскольку формат оказался востребован, планирую открыть ещё один офис. Теперь иногда замечаю в городе рекламу с предложением открыть франшизу бьюти-коворкинга, хотя раньше у нас даже такого понятия не было.

Каждого клиента надо где-то находить: через знакомых или места, где собираются фрилансеры или предприниматели. Я бы не советовала в начале давать широкую рекламу на весь город, это как дробью стрелять и пытаться попасть в яблочко.

Всё держится на костяке резидентов. В нашем коворкинге скорее семейный, дружеский формат, более уютная обстановка: маленькие площади, тесное взаимодействие.

Максим Мягкий, сооснователь коворкинга «Место», Ростов-на-Дону

Моя команда фокусировалась на больших проектах с дизайнерской составляющей, команда партнёра Александра Хатламаджиева — на разработке для стартапов и проектах для крупных компаний: телеком, недвижимость, фуд-сегмент. Мы занимались ИТ-разработкой и не планировали создавать коммерческий проект.

Было представление, как оно может взаимодействовать, но этот процесс не получалось организовать — физически не было места. В Ростове-на-Дону, как и, наверное, в любом городе-миллионнике, есть ИТ-сообщество — разработчики, дизайнеры, ИТ-менеджеры, рекламщики — в котором наши команды тоже вращались. Мы хотели сделать для своих команд офис мечты и подумали: почему бы не пойти дальше и не сделать пространство, в котором сможем работать не только мы, но и другие классные ребята.

Строительство коворкинга — процесс, который, если увлечься, можно превратить в бесконечный. «Место» открыли в 2013 году. Поэтому, когда в Ростов приехал наш товарищ-разработчик, который живёт и работает в Берлине, мы договорились, что он прочитает лекцию.

Выяснилось, что востребовано и это может работать как бизнес. Это стало формальным поводом для наших команд начать работать в «Месте» и сказать другим «приходите» — и посмотреть, востребовано ли, что мы придумали. Город с точки зрения сообщества небольшой — о том, что мы затеяли, узнали все, кому нужно, благодаря сарафанному радио. Мы никогда не использовали прямую рекламу.

Сейчас объяснять необходимость коворкинга уже не нужно: почти все понимают идею. Мы затеяли проект, когда и в Москве, и в Ростове мало кто понимал, что такое коворкинг на самом деле. Вопрос только, нужен ли такой формат работы конкретному человеку и может ли он его себе позволить.

Большинство из них с нами годами. Каждый день в коворкинг приходят 100–120 человек. Такая аудитория сформировалась довольно быстро — примерно в течение года после открытия.

Это вполне комфортный уровень заполняемости. У нас всегда полностью заняты мини-офисы — обособленные закрытые модули (плюс всегда есть длинный лист ожидания), опенспейс заполнен процентов на 70.

Срок окупаемости, на который надо ориентироваться — около двух с половиной лет. С тех пор как мы поняли, что нам надо относиться к этому проекту как к бизнесу, прибыль появилась почти сразу.

Нельзя просто так подойти и отвлечь человека. Важнейшая ценность коворкинга — здесь есть возможность сфокусироваться.

Коворкинг — это в первую очередь про комфорт — среда пропитана тем, чтобы создать комфорт с точки зрения инфраструктуры, отношения к шуму.

Все остальные условия — локации, дизайн — тоже можно перечислять среди важных, но это следующая линия после перечисленных. Ещё одно очень важное свойство: ты чувствуешь себя среди своих людей.

У нас время от времени случаются инициативы, но в основном когда мы ловим какую-то инициативу на ранней стадии и делаем так, чтобы событие случилось у нас. Мероприятия в коворкинге — непостоянная история. Это обязательно кто-то, идеологически близкий сообществу — была лекция Брэда Фицпатрика, основателя LiveJournal, который приезжал в Ростов, Наташа Климчук из Bang Bang Education показывала премьеру их первого фильма.

Это забота именно о конкретном коворкере и эксперименты с форматами. Это нескромно прозвучит, наверное, но те ценности, которые даём сообществу мы, в городе пока давать ни у кого не получилось.

Мы делали места, где можно работать стоя — и это прикольно, некоторые пользуются. Например, идеи по пересмотру рабочих мест. Ещё мы делали звукоизолированную скайповую зону с обитыми войлоком стенами, где можно уединиться, но при этом не закрываться в маленьком помещении, а комфортно закрыться и спокойно пообщаться.

И сделать пространство, которое будет притягивать тех, кто в формате. Важно было довериться собственному ощущению, что главное — это сообщество. Нам было немного проще, потому что мы сами и есть часть сообщества, и идеальный коворкинг для нас — идеальный коворкинг для наших резидентов. Судя по результату, у нас получилось.

Если на этапе бизнес-идеи вы изо всех сил рисуете портрет аудитории — лучше бросить эту затею и передать реализацию проекта тому, кто и есть часть аудитории. Наверное, самый ценный совет для тех, кто собирается затеять что-то похожее — коворкинг будет сложно организовать тому, кто находится вне сообщества. Это многократно проверенный тезис. И ни в коем случае не вмешиваться.

У таких проектов нет уникальной ценности, это рабочие места максимум на несколько месяцев. Коворкинги, в которых не формируется сообщество, теряют идеологическую составляющую и превращаются в унылые офисные центры или закрываются.

А люди, которые чувствуют, что такое коворкинг и могут это выразить и воспроизвести, встречаются сильно реже. Не думаю, что есть проблема с инвестициями, и точно нет проблем с объектами недвижимости.

Мансур Ахметшин, управляющий резиденцией креативных индустрий «Штаб», Казань

Мы появились как ответ на запрос от ИТ-сообщества, дизайнеров, архитекторов, фотографов, людей из пиара и медиа. «Штаб» появился более четырех лет назад, в мае 2015 года.

Поэтому мы решили делать упор не на коворкинг в чистом виде, а дополнительно сдавать небольшие офисы. Считалось, что коворкинг в регионе просто не сможет выжить: в Казани многие проекты открывались и закрывались. «Штаб» создали как креативное пространство: сейчас это коворкинг как дополнение к офисам, лекторий и выставочное пространство, кофейня.

Мы прописывали в договоре с резидентами, что они будут проводить как минимум два мероприятия в месяц образовательного формата, чтобы привлекать аудиторию. Мы искали якорных резидентов, вокруг которых уже сформировалось какое-то сообщество, известное в городе. Среди якорных резидентов в разное время были журнал «Казань First», рекламное агентство «Теория Дарвина», «Открытая школа фотографии» Олега Самойлова.

Основной заработок — от аренды офисов и аренды под мероприятия. «Штаб» — самостоятельный проект: мы зарабатываем не только на покрытие расходов, но и оказываемся в небольшом плюсе.

Часто аренда площадок для мероприятий приносит больше, чем аренда офиса. Самые востребованные мероприятия за последние годы — митапы ИТ-сообществ и компаний, лекции, образовательные программы.

В 2018 году мы решили сдавать кофейню в аренду: люди платят, за день, за неделю или за месяц — в стоимость входят место, напитки и интернет. Сумма, которую приносит сдача офис в коворкинге, позволяет закрывать стандартные расходы — например, оплатить интернет.

Одним из наших резидентов был Совет по предпринимательству при президенте республики Татарстан. Аудитория не всегда понимала формат, «Штаб» считали бизнес-центром. Чиновники приходили, оказывались в этом пространстве и не понимали формат. Они проводили рабочие группы, приглашали как предпринимателей, так и чиновников, чтобы придать неформальность.

Если в другие подобные пространства приходят люди, которым важно посидеть в тишине, у нас все время происходит какое-то движение. Ежедневно у нас работают 15‑20 человек при около 30 местах в коворкинге. В других коворкингах тихо и спокойно, а у нас он для творческих людей — шумно.

Мы работаем с городскими сообществами: например, проводим лекции о раздельном сборе мусора с экоактивистами, организовали выставку с благотворительным магазином «Второе дыхание», для которой инфлюенсеры фотографировались в сдаваемой горожанами одежде. Основная цель для развития «Штаба» сейчас — выйти в город. Нам кажется, что «Штаб» уже не только площадка, а своеобразный хаб и модератор, оффлайн-медиа.

Work Челябинск Олеся Козлова, Алексей Волков, сооснователи коворкинга WooDo.

У нас есть студия цифровых продуктов UNIT6, в которой мы поддерживаем коммьюнити разработчиков. Наша основная деятельность — разработка программного обеспечения. Ты можешь находиться в любом городе любой страны и работать вне дома, но и не в офисе, а в сообществе. Именно в этой сфере многие люди работают удаленно и в целом более мобильны. Эта идея созвучна нашему бизнесу, и мы решили открыть коворкинг.

Work открылся в октябре 2017 года. WoDo. Сейчас средняя загруженность — около 10 человек, среди которых программисты, дизайнеры, копирайтеры, а также люди, работающие в сфере недвижимости. Он рассчитан примерно на 15 человек. Соответственно, среди таких клиентов есть запрос на офисные пространства. В Челябинске есть ещё несколько коворкингов, основные резиденты которых — компании. На первом располагаются открытое пространство и маленькая переговорная комната для четырех человек, на втором — зона отдыха и кухня. У нас два этажа, по сто квадратных метров каждый.

У нас не было чёткой бизнес-модели: просто хотели попробовать, чтобы понять, как развиваться дальше и что именно может принести деньги. Мы изначально не рассматривали коворкинг как бизнес — скорее, как социальный проект ради фана. У нас это различные услуги для резидентов: распечатка документов, отправка почты курьером, еда. Сразу было понятно, что на сдаче мест резидентам много не заработаешь, нужны дополнительные источники. Мы все ещё в стадии исследования: смотрим, что принесёт деньги, которые можно вложить в развитие.

Перед открытием мы проводили опросы, пытались сделать исследование, но реальная жизнь всё равно внесла свои коррективы. Невозможно предугадать, что именно нужно аудитории.

Даже от типа стола может зависеть количество резидентов, маленькие считаются неудобными. Мы понимаем, что резидентам нужны рабочие места, но какие? Где люди будут хранить вещи? Как они должны быть оборудованы? Если резидент снимает место на продолжительное время, он может оставить ноутбук или наушники и уйти.

У нас особенно популярны переговорки, которые можно снять на несколько часов, и конференц-зал для проведения мероприятий. Сейчас в Челябинске выше спрос на небольшие закрытые пространства, чем на опенспейс. В Челябинске очень развито программирование роботов, у нас проходило несколько мероприятий. Мы проводим митапы для ИТ-сообщества, в том числе совместно с крупными компаниями «Яндекс» и«Тинькофф».

Открытие совпало с переездом компании в новый офис и ремонтом. Мы не раскрываем расходы на запуск проекта, поскольку оценить их довольно сложно. Текущие значимые статьи расходов — аренда и коммунальные услуги — покрывают наши собственные средства. Сейчас коворкинг зарабатывает меньше, чем нам хотелось бы.

Считаем, что пробный шар — не провал, а социальная инвестиция — в город, район и эту сферу. У нас не было цели заработать и, соответственно, больших ожиданий от коворкинга. В нем будет больше отдельных кабинетов для небольших команд, поскольку на это есть запрос среди наших резидентов. В конце года планируем открыть ещё одно пространство, которое будет располагаться ближе к центру города.

Перед запуском стоит рассчитать ежемесячные расходы. Нужно понимать, что этот бизнес не принесет сразу много денег. Нужно понять, в течение какого времени вы готовы продолжать вкладывать свои деньги, если коворкинг не будет приносить прибыль.

Ян Кожан, сооснователь проекта «Соль», Екатеринбург

Коворкинг воспринимали как место, в которое друзья принесли стулья из дома и сели работать. В 2013 году, когда мы решили открыть коворкинг, в Екатеринбурге почти никто не понимал формат.

На мой взгляд, он привнёс на рынок прежде всего понимание, что работать можно удобнее и что офис может быть многофункциональным пространством. Сейчас ситуация изменилась: формат стал популярным, даже более хайповым.

Неинтересный, можно сказать. У меня был бизнес, связанный с работой с бюджетными организациями. Мне понравилась идея коворкинга: пространство, атмосфера которого повышает эффективность работы.

Мы смотрели, например, как устроена «Рабочая станция» в Москве или офисное пространство в «Яндексе», что-то придумывали. В 2013 году коворкинги в России ещё не были распространены.

Это название очень хорошо зашло. «Соль» — что-то небольшое, но очень важное: без неё блюдо не будет полноценным, химическая реакция не произойдет.

И ещё коворкинг находится в здании бывшего химического института. Мне нравится, что мы не стали использовать модель других — взяли два слова без особого смысла, одно из которых, скорее всего, work — а пошли чуть-чуть глубже.

Мы определили, что зона кухни особенно важна, потому что в России есть традиция — какие-то вопросы на кухне решать. Основные споры в нашей команде были на этапе зонирования — о том, как правильно организовать пространство. Очень важно эти вопросы — о том, что где будет происходить — проработать в начале как основу проекта. При планировании зон переговорок и офисов обращали внимание на звукоизоляцию, приватность, дизайн.

Из этого формируется ценность: площадка — это не только квадратные метры, но и атмосфера. Мы определили целевые аудитории — среди них были, например, айтишники, дизайнеры, предприниматели — и организовывали мероприятия, исходя из их интересов.

Говорить о суммах мне кажется профанацией: очень разные модели, можно по-разному посчитать. Основной источник дохода — аренда офисов командами, на втором месте — проведение мероприятий, на третьем — резиденты-одиночки.

Аренда офиса: от 40 тысяч рублей в месяц

Площадь: 1000 м²

Кроме арендованных мест, часть времени люди проводят за общим столом на кухне, например. Прибыль приносит сдача в аренду пространств для команд.

Сегодня у фрилансера есть заказ — он пришел, завтра — нет или же он решил купить кроссовки вместо работы в коворкинге. Я считаю, что этот бизнес не может быть завязан только на фрилансерах. Это не очень стабильные ребята.

Отдельных мест для коворкеров у нас теперь нет. Сейчас «Соль» переросла модель коворкинга и стала компанией, в управлении которой находятся офисы и пространства для мероприятий, которые мы сдаём в аренду.

Я ориентируюсь не на сумму заработка — можно посмотреть с разных сторон — а именно на устройство модели этого бизнеса. Тем не менее, я считаю формат коворкинга успешным. Подбор резидентов, качество сервисов, устройство общих зон — при правильной организации это позволяет полностью заполнить коворкинг даже при ставках выше рыночных на 40%.

Начиная от создания бренда города до дискуссий о развитии туризма — это наша актуальная повестка, для которой в Екатеринбурге не хватало площадок до открытия «Ельцин Центра». Мне кажется, на этапе коворкинга у нас получилось создать сообщество людей, которые хотят делать совместные проекты и проводить мероприятия.

Сообщество напоминает клуб предпринимателей: у многих резидентов есть большие компании, но они использовали коворкинг как возможность пообщаться с другими, получить советы.

Спрос был переоценен, на мой взгляд. В теме коворкингов сейчас существует определённый пузырь. Нужно формировать сообщество, люди должны привыкнуть. Просто открыть и ожидать, что коворкинг заполнится — это не очень работает. Конечно, это не самым лучшим образом сказывается на бизнесе и идее коворкингов в целом. Не дождавшись, собственники закрывают дело.

Человек покупает место за несколько тысяч рублей, ему ставят стул, он сидит и работает. Есть коворкинги с дешёвыми рабочими местами. Такой сегмент — дешевле самого дешевого офиса — будет работать всегда.

В коворкингах зарождаются проекты, новые связи. Я смотрю на коворкинги как на институцию, которая, скажу глобально, может даже двигать экономику страны. Думаю, что «совместная работа» — это основная ценность, которую должны транслировать такие проекты. Формировать эту экосистему в кругу доверия очень важно.

Многие пространства становятся смешанными. Коворкинги показали, что идея очень актуальна, и многие бизнесы начали думать, как приспособиться.

Мы работали над проектом туристического информационного центра в пригороде Екатеринбурга, который тоже выполняет функцию коворкинга.

Потребности детей уже связаны с проектной работой: они хотят не просто математику учить, а делать что-то полезное и параллельно, условно говоря, учить математику. Летом я побывал на мероприятии, где рассказывали о проведении детского лагеря нового формата — и даже он совмещен с идеей коворкинга. Это говорит о том, что пространства нового формата нужны уже сейчас и будут востребованы позже.

Спустя семь лет после открытия коворкинга, я вижу, что идеи необходимости пространств для развития креативной, экспортоориентированной экономики теперь находят поддержку не только фрилансеров и передового креативного бизнеса, но и крупного бизнеса и власти.

И вижу, как эти проекты становятся естественными следующими шагами тех принципов создания творческой экосистемы единомышленников, которые мы не побоялись заложить в основу маленького коворкинга семь лет назад. Сейчас я занимаюсь двумя проектами больших креативных кластеров площадями в десятки тысяч метров.

Илья Кашковский, управляющий коворкингом Bureau, Новосибирск

Мы думали, что с ним делать: сдача в аренду не принесла бы больших денег. У строительной фирмы, в которой я работаю, было помещение в новом жилом комплексе. Решили попробовать формат коворкинга.

Проект изначально был немного рискованным: если бы коворкинг оказался не востребован, мы бы начали сдавать его как офис. В городе уже были такие проекты, но люди, которые работали в подобных пространствах и с которыми я поговорил, поддержали идею.

Мы потратили около двух миллионов рублей: в эту сумму входят траты на мебель, которую в том числе заказывали из Москвы, и оборудование: от принтеров до кофе-машин. Ремонт помещения занял десять месяцев.

Решали этот вопрос с управляющей компанией, и некоторым резидентам сняли места на подземной парковке дома. У нас нет своей парковки, и нужно было найти места для автомобилей резидентов.

В мае все места были заняты. Коворкинг открылся в октябре 2017 года, и у нас сразу появились первые клиенты.

Ориентировались на ставку аренды ближайших офисов. Мы сначала не понимали, какой тариф установить, чтобы люди воспринимали как адекватную плату за рабочее место.

Мы хотели сформировать постоянное сообщество, внутри которого люди бы уважительно относились к пространству и комфорту друг друга. Начали с шести тысяч рублей за рабочее место в месяц и решили не вводить дневные и недельные тарифы.

В прошлом году мы решили повысить цены, сопоставив с конкурентами. Единый тариф и одинаковый набор услуг для всех резидентов помогает не создавать ощущение напряжения и различий между резидентами.

Некоторые находили нас через 2ГИС или узнавали от друзей. Первыми клиентами были наши знакомые.

Мы провели небольшое собрание, чтобы получить обратную связь, и сформировали основные правила. В первые недели в коворкинге работали восемь человек.

Все звонки и переговоры решили перенести в общую зону или отдельные переговорные комнаты. Во первых, тихая зона — в коворкинге не должно быть шумно.

В команде было десять человек — это достаточно большая группа, и другим коворкерам было некомфортно работать. У нас снимала места фирма, которая занимается поддержкой пользователей. Но проблема решилась сама: вскоре компания выросла и сняла отдельный офис.

В коворкинге установили систему контроля доступа, а всем резидентам выдали ключи и карточки доступа. Во вторых, решили работать без постоянного администратора.

Pro. Нам очень помог сервис SpacePass. Платформа сэкономила время и деньги, когда мы думали над разработкой своего приложения или бота. Это система для управления офисом, которая помогает решить проблемы с бронирование переговорных комнат, подсчитать клиентов, понять затраты.

Сейчас коворкинг загружен на 90 процентов при наличии 30 рабочих мест. Через полгода работы коворкинг был заполнен на 100%. Есть клиенты, которые работают у нас практически с открытия, в течение последних двух лет.

У нас пока нет конкретных планов развития, но ищем возможности для открытия филиалов. Проект окупает затраты на существование и приносит сопоставимые сдаче в аренду деньги. Я вижу перспективы развития коворкинга только в расширении площади и введении новых услуг — например, аренда «мини-офисов».

Часто это проекты, сделанные ради интереса, а не с целью получения прибыли. На мой взгляд, региональные коворкинги во многом похожи. Все предоставляют примерно одинаковые услуги, поэтому преимущества зависят от качества работы.

У нас помещение площадью 240 квадратных метров, поэтому пока не можем конкурировать с коворкингами большей площади. Конечно, важный пункт — это площадь коворкинга. Но планируем расширение.

Компании ищут помещения, в которых могут разместить 10-15 сотрудников, обеспеченных всеми условиями: от интернета до уборки. Сейчас есть запрос на рабочие места для удаленных команд. Я думаю, что формат коворкингов в регионах будет меняться в эту сторону — временные рабочие места для небольших команд. Поэтому мы хотели бы сдавать офисы с обслуживанием клиентов.

Показать больше

Похожие публикации

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Кнопка «Наверх»